Разгребала свой жесткий диск, нашла это. Долго думала выкладывать или нет, но тем не менее 
Сцена 1.
Этот день начался вполне обычно, если не считать телефонного звонка и голоса автоответчика в трубке «Петровский телефонный узел сообщает вам, что в связи с неуплатой...». Терпеливо выслушиваю, по какому номеру в последствии мне надо перезвонить, когда будет внесена кругленькая сумма в рублях, окончательно просыпаюсь. Понимаю, что опять пребываю не в лучшем настроении. Мысли в голове начинают потихонечку шевелиться, память выдает, что надо ехать за учебником, которого по чистой случайности (или скорее уже по случайной закономерности) не оказалось в институтской библиотеке ни вчера, ни сегодня, ни вообще. В прочем, ситуация в принципе для московских институтов не такая уж и редкая, как в прочем и для всех остальных учебных заведений Москвы. В том числе для школ, где вопрос об учебной литературе встает чуть ли не сразу же после выбора определенного учебного заведения.
Вывод: Думаю о привычках... В наше время никого это уже, как правило, не возмущает. На вопрос «не надоело ли вам» в подавляющем большинстве случаев звучит ответ «а как же, ведь надо» «а что же делать», при этом истинный смысл всех этих высказываний, как ни странно, сводится только к одному - «Нам лень что-то делать, мы здесь не хозяева. Нам лень быть хозяевами, пусть лучше все будет как есть». Наверное, национальная особенность. Думаю о том, что сама ничем не лучше.
Вздыхаю. Собираюсь.
Сцена 2.
Автобусная остановка.
Несколько минут ожидания закончились наконец-то прибытием многоколесной колымаги. Ругань пассажиров с водителем, турникет, очередь, вопль «откройте среднюю дверь, женщина с коляской». Вопль через полминуты достигает ушей водителя, средняя дверь открывается. Женщина кое-как затаскивает коляску. Правда, нельзя не заметить, что нашлись мужчины, которые ей в этом помогли (наверное, мы все-таки не безнадежны, что в свою очередь не может не радовать).
Вывод: Хм.. А в прочем, какой вывод, все тот же, нежелание что-то предпринять, замаскированное безразличием.
Сцена 3.
Дорога до метро занимает минут 15.
У входа (рядом с автопарком, биотуалетами и проходящим мимо человеческим потоком) столпились бабульки-торговки с овощами, фруктами, майками и трусами. Каждая считает своим долгом зазвать покупателя как можно громче и привлекательнее (им, право, осталось, только станцевать). Оборачиваюсь на товар... Глядя на нечто по форме, и с большой натяжкой по цвету напоминающее клубнику, вспоминаю булгаковского Воланда, который не мог понять как это – продукты второй свежести. Нельзя сказать, что эта клубника была тухлая, но пусть бросит в меня первым камень тот, кто скажет, что этот редкостный набор тяжелых металлов свежий.
Вывод: Тем не менее, бабульки стоят – и не день и не два. Значит, люди покупают. И, наверное, главным образом, потому что быстрее, проще и ближе. Ну что ж… В общем-то, их право. Только врачи в районной поликлинике потом окажутся виноваты.
Сцена 4.
Метро.
Касса (пропустим этот пункт т.к. даже в дневное время он не нуждается в комментариях). Эскалатор. Поезд. Дорога в центр. От нечего делать наблюдаю за пассажирами. Кто-то безучастно смотрит перед собой, кто-то нажимает кнопки мобильного телефона и ему подобных устройств (и не важно, что они не ловят здесь сеть), кто-то читает. В подавляющем большинстве случаев литература относится к категориям – современное фэнтези, романы, журналы/газеты. Украдкой подглядываю в газету к сидящему рядом мужчине – политика и секс. Пойти что ли в политику?
Вывод: Нет, дурацкая идея. Что только не придет в голову, в то время как разглядываешь не только статьи в чужой газете, но и, в большинстве своем, практически одинаковую обувь на ногах пассажиров – отличие только в цвете. Пойду лучше в дизайнеры. Или нет… лучше домой.
На очередной остановке в вагон вваливается торговец с приспособлениями для резки плитки и стекла, с вышеназванным приспособлением в одной руке и мешком с плиткой и стеклом в другой, с подозрением оглядывается на такой же пакет в руках сидящей рядом женщины, но, не выявив с ее стороны признаков конкуренции, начинает рекламу. Умудряется во время движения поезда продемонстрировать свой товар. Люди делают вид, что торговца здесь нет, но торговца это ничуть не смущает и он выходит на следующей остановке, предварительно засунув свой товар как можно глубже в пакет с плиткой, чтобы не «запалили».
Вывод: Или мне кажется, или в метро торговать (как, впрочем, и курить в тамбуре электропоезда) запрещено. Судя по всему, видимо, кажется. Хотя, на самом деле, эта торговля самое безобидное в московской подземке действо, именно потому, что торговцы не вредят ничему и никому, кроме тех пассажиров, которые рискнут что-то купить. О качестве предлагаемого товара тут аналогично думать не приходится, правда тут может и свезти, а вот если перейти к вопросу об опасном...
Сцена 5.
Переход в метро.
Попрошайки! О нет! Дайте веревку! Ну вот, тут как раз и мыло продается, отлично. Дайте мне мыло! Сколько?! Нет, спасибо, не надо, я лучше с грязной шеей...
А если серьезно - не смотря на то, что в последнее время количество попрошаек и коробочников заметно снизилось, многие наши сограждане, проходя мимо них, с жалостью и состраданием в глазах кладут монетку-другую в коробку бабушке/инвалиду/цыганке с ребенком/женщине с котенком. Наверняка ведь догадываются, что большая часть этих денег идет не этим многоуважаемым товарищам, а гораздо и гораздо «выше». А именно пузатым богатеньким дяденькам, которые выплачивают попрошайкам какой-то процент, а на оставшиеся денежки строят себе виллы, покупают шубы и т.д. и т.п. На этот процент закупаются наркотики для детей, которые (обратите внимание) никогда не просыпаются на руках у цыганок, на этот же процент закупается краска для бездомных «одноразовых» котят/щенят, на этот же процент покупается выпивка... В прочем, продолжать можно бесконечно.
Чего только народ уже не придумал – особо предприимчивые даже переодеваются в батюшек и клянчат деньги якобы на храм святого «.....» - добавьте сюда любое имя святого и бобруйское поселение в бобруйской области, а граждан пожертвовавших пять-десять рублей, начинают благословлять гнусавым пением на весь вагон или улицу.
Особо наглыми обладателями «не терпящего возражения взгляда» оказываются бабульки у ларьков (что в последнее время почему-то стало достаточно популярным), и бабульки (как ни кощунственно это прозвучит) у ворот ограды церкви. Если бы этим лицам пожилого возраста действительно требовались деньги на еду, они должны были бы прекрасно знать, что в церкви их и накормят и напоят (так должно быть в идеале, но на батон им там уж точно пожертвуют).
Вывод: Подаю бабульке, на лице которой какое-то не внушающее доверия выражение лица, купленную по дороге булку. Была послана нахЪ, обиделась…
Сцена 6.
Книжный магазин.
Узнав цену учебника, я решила что обойдусь как-нибудь. Подумала, что скоро можно будет менять стопку учебников на квартиру в Москве. Улыбнулась этой мысли. Махнула рукой, не особенно отчаялась и поехала разбираться к провайдеру с неработающим 4й день Интернетом. Вполне вероятно, я смогу узнать\скачать\выпросить все необходимое во всемирной паутине.
Вывод: Пойду куплю еще булку.
Сцена 7.
Провайдер.
Небольшое помещение, в которое входят две комнаты, две кассы, витрина с модемами и четыре стола с сотрудниками, а также (куда же без этого) очередь человек на 10, поскольку (а вы как думали? думали, в сказку попали?) обслуживает только один сотрудник. Полный мужчина средних лет, выражает одновременно и крайнюю заинтересованность в проблеме клиентов, и абсолютную непробиваемость – он само спокойствие (наверное, он фанат старых мультиков про трансформеров и особенно Бархана). Надо заметить, прекрасная психологическая тактика. За стол рядом с ним садится молодой мужчина. Клиент выглядит нервным и крайне озлобленным, наблюдается нескрываемая зацикленность на аналогичном моему вопросе. Он пытается изобразить как возмущен, говорит что-то про пропавшие деньги и про работу (можно подумать, Интернет месяц не работал), но тактика сотрудника низменна. Продолжая пытаться изобразить возмущение, клиент положительно отвечает на предложение написать заявление. Обращаю внимание, что таких заявлений накопилась уже целая стопка.
Вывод: Похоже, у современного человека Интернет – это больше половины жизни, а оставшийся месяц анлима никак не компенсирует «пропавшие деньги» «пропавших» четырех дней...
Сцена 8.
Дорога в институт. Маршрутное такси.
Жалею, что села на переднее сиденье. Водитель ничуть не менее возмущен дорогой, чем клиент отсутствием Интернета. Беспрестанно бибикает на автобусы и даже на светофоры, резко тормозит перед последними (они ведь не хотят уступать ему дорогу). Злобно кричит вслед не закрывшей дверь женщине: «дверь надо закрывать, с*ка!!!». Сам выносится из маршрутки, хлопает дверью (ему бы в трагедиях играть в театре... чего он в «шефы» пошел). Оборачиваюсь, остальные пассажиры под впечатлением. В большинстве своем загадочно улыбаются.
Вывод: Видимо, им понравилось.
Сцена 9.
Институт.
Вот оно – царство крашеных блондинок с синей подводкой и крутых парней с навороченными мобильниками. Сижу за партой, ожидаю пары. Одновременно прислушиваюсь к разговорам за партой соседней. Впрочем, ничего нового. Темы три – работа, парни/отношения, деньги. Нужное подчеркнуть. Скучаю. Краем уха слушаю про то как надо правильно строить отношения, и какая сволочь бывший. Припоминаю пару беззастенчиво «лижущуюся» в метро.
Вывод: Чувства напоказ. Как можно строить отношения – это ведь не здания и даже не железная дорога, они ведь не материальны. В прочем, появление именно такого слова неудивительно, учитывая все то, свидетелем чего я стала в течение дня. Эх… Вот она - власть материи. Не в этом ли причина того, что так часто люди расстаются. Делюсь своими мыслями с одногруппниками. Пауза. «Не заморачивайся» - слышу в ответ. Продолжаю сидеть... Пытаюсь не заморачиваться...
