Насколько мне известно, отопление включают в конце осени, а у Браунов его (вкупе с электричеством) отключили за неуплату.

Как ты догадалась, что будет в следующей главе?))) Хотя, в принципе, это логично.
Скоро будет продолжение)

21. Полёт Феникса.
Stand my ground, I won't give in
no more denying, I got to face it
won't close my eyes and hide the truth inside
if I don't make it, someone else will stand my ground.
(Within Temptation – Stand My Ground)

Sanctus Espiritus, is this what we deserve,
Can we break free from chains of never-ending agony?
(Within Temptation – Our Solemn Hour)
Чтобы Эвилин по-настоящему рассердилась, достаточно было нарушить один из четырёх негласных запретов: не навязывать ей своё мнение, не причинять вреда её друзьям, не называть её эльфом или нахальной девчонкой и не пытаться разбудить раньше шести часов утра. Тот, кто нарушал последнее правило, непременно получал подушкой по голове. Это было не больно, но и не очень-то приятно, поэтому прислуга старалась не будить императрицу раньше положенного времени без особой нужды. Однако в тот день ситуация была исключительная и запрет волей-неволей всё же пришлось нарушить…
  В половине шестого, когда солнце показалось над далёкими заснеженными вершинами гор, окрашивая небо в розовые и золотистые тона, Эвилин почувствовала, как кто-то осторожно её расталкивает. Девушка издала недовольный стон и, не открывая глаз, машинально занесла руку с подушкой…  судя по приглушённому звуку удара и негромкому девичьему «Ой!», она попала точно в цель. Понимая, что поспать подольше ей всё равно не удастся, Эвилин привстала, сонно протирая глаза. Она осмотрелась по сторонам в поисках «виновника» и увидела, что в нескольких шагах от кровати стоит Джаначава с поникшей головой и нервно теребит складки платья.
  - Джани? – удивлённо спросила Эвилин, с которой окончательно слетели остатки сна.
Девушка слабо улыбнулась.
- С добрым утром, госпожа, -  тихо произнесла она, - Дверь была заперта, но у меня есть запасные ключи…
Эвилин откинула одеяло и села на край постели.
  - Значит, это ты меня разбудила, - она усмехнулась и подняла с пола подушку, - Прости.
  - Ничего. Я заслужила.
  Императрица приподняла бровь. Джаначава поёжилась, словно ей было холодно, подняла голову и робко начала:
  - Я… хотела извиниться. За вчерашнее. Не знаю, что на меня нашло… сама не знала, что говорила. Мне очень стыдно.
   Она замолчала и испуганно втянула голову в плечи, ожидая кары. Однако в ответ она услышала лишь спокойный голос Эвилин:
  - Я тебя не виню. Ты много выстрадала и не могла себя контролировать. Можешь считать, что я тебя простила, но при одном условии…
- Всё, что угодно! – воскликнула Джаначава.
- Постарайся больше не устраивать таких сцен. Не стоит трепать друг другу нервы. Договорились?
  Вместо ответа Джаначава кинулась ей на шею.
  - Спасибо, спасибо, спасибо!
  - Не стоило благодарности, - Эвилин отстранила её и поднялась, - А сейчас к делу. Мне пора в лагерь, я обещала быть там на рассвете.
  - Ты телепортируешься?
Императрица отрицательно покачала головой.
- Исключено, мне надо беречь силы. Я поеду туда верхом. На Альбасе.
- Эви…
- Что такое?
- Можно, я отправлюсь туда с тобой? – спросила Джаначава и тут же бойко добавила, не дав императрице возразить – Я приму… другой свой облик и полечу туда.
- Это опасно, но если ты готова… - начала Эвилин.
Джаначава торопливо кивнула и пулей выскочила из покоев императрицы.
  Приведя себя в порядок и наскоро позавтракав, Эвилин спустилась в оружейную, где  для неё уже было приготовлено вооружение – остро заточенный полуторный меч, ромбовидный щит с императорским гербом и кольчуга с металлическими пластинами (от сплошных доспехов Эвилин отказалась, заявив, что они слишком тяжёлые). Вместо короны императрица надела на голову золотой обруч, убрав с его помощью постоянно лезущие в глаза пряди волос.  Затем, накинув на плечи бордовый плащ, она в полном вооружении направилась к воротам.
  Джаначава уже ждала её там и держала под уздцы белоснежного коня, недовольно мотавшего головой – это и был Альбас. Конь радостно заржал, ещё издали увидев Эвилин, вырвался из рук Джаначавы и поскакал ей навстречу по влажной после ночного ливня земле. «Что, Альбас, соскучился по мне?» – с лёгким смешком спросила императрица, погладив коня по морде, вскочила в седло и пришпорила Альбаса. Конь встал на дыбы и выбежал за ворота, разбрызгивая копытами грязь.
***
  Оказавшись за пределами дворца, Альбас поскакал бодрым галопом, передвигаясь на редкость легко, словно не бежал, а летел над землёй. Больше половины пути до Драконовой пустоши Эвилин преодолела всего за час, а когда вдали показались шатры лагеря, галоп сменился карьером и  Альбас понёсся так быстро, что ветер свистел в ушах.
  - Ваше Величество, наконец-то! – воскликнул Маркос, ещё издалека заметив императрицу верхом на Альбасе.
  Эвилин помахала рукой в знак приветствия, остановила Альбаса и спрыгнула на землю. К императрице тут же подбежали двое солдат и, с её позволения, увели коня во временное стойло, чтобы он мог передохнуть и набраться сил. 
  - Иномирцы прибыли вчера, как вы и говорили, - доложил Маркос, -  Ну и страхолюдины, скажу вам по секрету, - добавил он, понизив голос, -  Особенно их предводитель, лорд Седрик. Только князь ещё похож на человека…
«А он что здесь забыл?» - удивилась Эвилин и переспросила:
  - Вы сказали – князь? Он не должен был…
  - Ничего не знаю, Ваше Величество. Он появился в лагере около часа назад. Он и лорд Седрик сейчас в вашем шатре – позвольте, я провожу.
  - Не нужно, я сама, - отказалась Эвилин и решительным шагом направилась к большому шатру песочно-жёлтого цвета.
  Как и сказал Маркос, князь Фобос и лорд Седрик в человечьем облике были там, и последний, судя по всему, старался от чего-то отговорить князя. Во всяком случае, когда Эвилин вошла внутрь, Седрик произнёс: «Мой господин, я настаиваю…», но замолк и обернулся в её сторону.
Эвилин сердито нахмурилась и сразу же обратилась к Фобосу.
- Что ты здесь делаешь? Тебе не нужно было приходить сюда, - строго спросила она, уперев руки в бёдра.
- Но ведь ты не запрещала мне появляться здесь. А что не запрещено, то разрешено, - спокойно ответил князь.
- Здесь слишком опасно, - продолжила девушка.
- То же самое я мог бы сказать тебе, - парировал Фобос.
Эвилин тихо прорычала, крепко стиснув зубы, и махнула рукой.
- Ладно. У меня нет ни времени, ни желания с тобой пререкаться. Можешь оставаться, если хочешь.
- Чудно.  И раз уж я здесь, то у меня есть одно предложение  насчёт небольших изменений в стратегии…
- Что ты предлагаешь?
Вместо ответа Фобос жестом попросил её подойти поближе. Эвилин приблизилась и склонилась над столом, на котором была развёрнута карта Драконовой пустоши. Стоявшие на карте чёрные флажки обозначали вражеские отряды, красные – войска Отакийской империи, зелёные – меридианские.
  - Смотри, - он передвинул несколько зелёных флажков, - Если перебросить часть армии Меридиана в засаду, соединив с отрядом Нефиса, то при неожиданной атаке вероятность победы многократно увеличится.  Для прямого столкновения тебе хватит ста тысяч бойцов.
- Логично…,-  задумчиво проговорила Эвилин, но её размышления прервала Джаначава, влетевшая в своём птичьем обличье прямо в шатёр.
  Седрик инстинктивно приготовился к превращению, но Эвилин остановила его.
  - Стой, это всего лишь Джаначава, - она подошла к девушке-птице, -  Давно ты здесь?
  «Только что. Еле поспела за Альбасом» - телепатически сообщила Джаначава, ведь разговаривать в таком обличье она не могла. 
  - У меня есть к тебе поручение. Можешь слетать в западную часть Драконовой пустоши? Мне нужно знать численность противников.
  Джаначава кивнула.
  - Отлично, тогда вперёд.
  Как только Джаначава улетела, Эвилин достала из-за пояса амулет и вышла на связь с Нефисом.
   - Сэр Нефис, у нас слегка изменились планы, - сказала она, как только рыцарь из клана Воздуха появился на зеркальном экране, - К вашему отряду присоединится часть меридианской армии под командованием лорда Седрика. Они прибудут в течение получаса. Ждите.
  - Решила принять моё предложение? – усмехнулся Фобос, когда Эвилин убрала амулет.
  - Оно вполне разумно и от него не стоило отказываться, - отозвалась императрица и вышла из шатра – найти Маркоса и велеть ему взять под своё командование оставшиеся сто тысяч меридианских солдат.
  Увидев, что они остались наедине, лорд Седрик прямо спросил князя:
  - Зачем вы ей помогаете?
  - Мне казалось, это входит в условия сделки. Ты считаешь иначе?
  - Вы нужны на Меридиане, - возразил лорд Седрик.
  - Мне лучше знать, где я нужен, Седрик! – сердито ответил князь Фобос, повысив голос.
    Лорд Седрик ничего не ответил и, стиснув зубы, вышел из шатра. Убедившись, что он остался один, князь Фобос поднёс руку к карте и посыпал её специальным порошком, напоминавшим песок. Теперь карта представляла из себя нечто вроде Далекосмотрящего камня – Драконова пустошь и всё, что было вокруг неё, была видна с высоты птичьего полёта. Кроме того, можно было менять ракурс и таким образом видеть всё, что будет происходить. И Фобос не преминул этим воспользоваться.
***
   Обширный пустырь с вытоптанной пожухлой травой, окружённый с трёх сторон плавной цепью холмов и огромными каменными валунами – вот что представляла из себя Драконова пустошь. 
  Солнце стояло высоко. Эвилин, прикрыв глаза ладонью, пристально всматривалась в сторону горизонта, но вражеского войска по-прежнему не было видно.
  Рядом с ней, верхом на пегой кобыле сидел  Гордон и рассказывал о том, что ему удалось узнать насчёт врагов.
  - Насколько мне известно, у них практически отсутствует пехота, но конница ничуть не хуже, чем у нас.
  - Неудивительно: кселонеги – кочевники и прирождённые наездники, а степняки-валлийцы чуть ли не с пелёнок поголовно учатся ездить верхом, - кивнула Эвилин.
  Их разговор прервала Джаначава, вернувшаяся с разведки.
- Сколько их? – спросила Эвилин.
  «Они стекаются сюда со всех сторон, как огромная чёрная река. Я сбилась со счёта»
- Много. Возможно даже больше, чем нас, - проговорила Эвилин в ответ на вопросительный взгляд беловолосого рыцаря.
Джаначава снова взмыла в небо, а Эвилин задумчиво опёрла подбородок на руку.
- Не число приносит победу, - заметил юноша.
- Но оно тоже важно, - хмуро возразила Эвилин, -  Ничего, отобьёмся.
- Береги себя, - улыбнулся Гордон, положив руку девушке на плечо, -  Желаю тебе удачи!
- А я тебе. И другим рыцарям тоже.
Сэр Гордон помахал рукой и вернулся к своей части войска. Эвилин развернулась лицом к солдатам и громким голосом произнесла:
- Сегодня нас ожидает решающее сражение. От его исхода зависит исход войны. Так сделаем всё, что в наших силах, чтобы положить конец этому аду!
  Воины громкими криками поддержали её. Зарядив их боевым духом, Эвилин развернула Альбаса в сторону вражеского войска. Рыцари опустили забрала, солдаты крепче сжали оружие, конники направили вперёд длинные копья с острыми наконечниками и стали ждать сигнала.
  Наконец, на горизонте показалась тёмная полоса. Она стала быстро приближаться, словно оползень, пока не приняла более ясные очертания – то были всадники в округлых шлемах и остроконечных шапках с меховой оторочкой. В руках они держали самые разнообразные виды вооружения – начиная от булавы с острыми шипами и кончая тесаками с искривлёнными лезвиями.
  - Рано… пока рано, - бормотала Эвилин, крепко сжав узду рвущегося вперёд Альбаса и только когда протрубил рог и вражеское войско ринулось в их сторону, она подняла меч и со всей силы выкрикнула, - В АТАКУ!
   Альбас встал на дыбы и помчался вперёд. Вслед за императрицей двинулось всё войско, ускоряясь с каждым шагом. Расстояние между двумя армиями стремительно сокращалось, до столкновения оставались считанные метры. Основное войско Отакийской империи было построено в форме удлинённой трапеции, у противников же оно не имело определённых очертаний и сверху это выглядело так, как если бы корабль стремительно входил в загрязнённые воды. В последние мгновения казалось, что время остановилось…но вот отакийская конница пустила в ход свои копья и, судя по ужасающим воплям, первые несколько сотен валийцев и кселонегов оказались вздёрнутыми. Битва на Драконовой пустоши началась.
      Эвилин первым же ударом меча отсекла голову валлийскому полководцу, не успевшему даже вскрикнуть, и из его шеи обильно брызнула кровь, запачкав императрице лицо. В эту минуту  Эвилин охватило странное чувство, похожее на смесь страха и отвращения с каким-то неистовым азартом. Но вот второй удар, третий четвёртый…постепенно волна бурно нахлынувших эмоций отступила и императрица снова смогла адекватно воспринимать происходящее.
  Бой был в самом разгаре: отовсюду раздавался лязг оружия, яростные крики нападавших, стоны раненных и умирающих. Время от времени сверху доносился пронзительный птичий крик – это могла быть либо Джаначава, либо грифоны из воздушного отряда короля Бризалиуса. Эвилин не могла точно определить, ей некогда было смотреть наверх – здесь, на земле, ежеминутно приходилось то отбиваться, то атаковать. Альбас еле продвигался через это столпотворение, словно его затягивала трясина. И в этой живой трясине то там, то тут показывались её злосчастные жертвы. В один раз это был молодой отакийский солдат – совсем ещё мальчишка – с размозженным черепом и навеки застывшим ужасом в остекленевших глазах; в другой – кселонег с окровавленным обрубком вместо правой руки, яростно изрыгавший проклятья на своём языке до тех пор, пока кто-то не перерезал ему горло. И таких, как эти двое – убитых, искалеченных – становилось всё больше…
Прошло уже немало времени. Императрица по-прежнему отчаянно сражалась в самой гуще схватки. На лбу выступили капельки пота, плащ был запылён и изорван, а меч покрылся зазубринами и кровью врагов. Однако за всё время сражения девушка не пускала в ход свои магические силы. Она понимала, что потратила их слишком много и если использует их сейчас, то после не сможет ими воспользоваться в течение нескольких часов. Этого ни в коем случае нельзя было допустить.
  В какой-то момент она на миг потеряла бдительность и это могло стоить ей жизни: валлийский воин атаковал её со спины и уже приготовился нанести удар булавой, но неожиданно его сбила с лошади мощная водяная струя. Обернувшись в направлении струи, Эвилин увидела рыцаря в синих доспехах и небольшим трезубцем в руке.
  - Спасибо, Уолтер! – выкрикнула она, отражая нападение кселонежского всадника.
   Уолтер приблизился к императрице, насколько это было возможно, и стал прикрывать тыл. Отбиваясь от врагов, он время от времени успевал переговариваться с Эвилин :
  - Плохи наши дела.
  - Что такое?
  - Передовая линия держит оборону, но… - Уолтер всадил трезубец в особенно разъярённого кселонега, который тут же со стоном повалился наземь, - …но Войско Левого крыла в тяжёлом положении, ребятам нужна помощь.
  - Я что-нибудь придумаю. Возвращайся и помоги Вейтеру!
  - Но…
  - Не бойся, я справлюсь!
    Сэра Уолтера не пришлось просить дважды – он пришпорил своего коня и направил его в сторону войск Левого крыла. Императрица быстро окинула взглядом местность в поисках возвышения и, заметив небольшой валун, заставила Альбаса запрыгнуть на него. Так она смогла временно обезопасить себя, чтобы придумать план помощи.
  «Надо срочно что-то предпринять… но что?», - лихорадочно проносилось у неё в голове, - «Вызывать отряд Нефиса слишком рано, так мы выиграем время, но не сражение. Уолтеру и Вейтеру очень нужна моя помощь, без неё войска Левого крыла… крыла… Ну конечно же!», - Эвилин осенило. Это был отчаянный шаг, но другого выхода не было.
. Нельзя было мешкать ни минуты. «Либо сейчас, либо никогда» – подумала она и установила телепатическую связь с тремя рыцарями из Ордена Клинков.
  «Октавиус, Вейтер, Нефис» – обратилась она к ним – «Ситуацию можно изменить в нашу пользу, если вы сейчас передадите мне свою магию. Чем больше, тем лучше».
«Но…»
«Сейчас же выполняйте! Это приказ».
«Так точно, Ваше Величество!».
   Эвилин почувствовала, как силы Молнии, Огня и Воздуха подпитывают её энергию тремя мощными потоками. Из того, что случилось потом, она запомнила лишь ощущения: ей казалось, что магия, напитавшая её, не просто окутывает её коконом, но и проникает в каждую клеточку, становясь частью её сущности и разума…
                                                                       ***

  Поле битвы осветило яркое пламя, возникшее в воздухе. Оно походило на четырёхконечную звезду, в центре которой можно было разглядеть человеческую фигуру с раскинутыми руками. Почти сразу звезда стала менять очертания, пока не обратилась в феникса, который размерами втрое превосходил обыкновенного. Казалось, он весь состоял из сверхъестественного пламени, которое на концах крыльев было кроваво-красным, а в самом центре – раскалённым добела. Феникс взмахнул крыльями, издал воинственный клич и спикировал на отряды валийцев и кселонегов, осаждавших войска Уолтера и Вейтера.
  Из крыльев птицы при особенно сильном взмахе вылетели не то перья, не то острые огненные стрелы, которые дождём посыпались на неприятеля, пробивая самые прочные доспехи. При повторной атаке из клюва вырвались струи испепеляющего магического огня. Лучники принялись вовсю стрелять из арбалетов, но стрелы на полпути превращались в обугленные деревяшки, настолько сильный жар исходил от птицы. После нескольких кругов над пустошью фениксу удалось истребить и обезоружить немалую часть вражеской армии.
  Однако у короля Валийского был достойный ответ. Когда феникс пролетал над войском в восьмой раз, он стал прицеливаться в птицу из своего оружия, которое он приберёг для особых случаев, таких как этот. На первый взгляд это оружие напоминало обыкновенный арбалет. Но его целиком покрывали руны Чёрной магии, а стрела в этом арбалете  была особая: её сплав не подвергался действию магического огня и она не знала промаха. Тетива натянута, наконечник нацелен прямо в сердце. Улучив момент, король спустил тетиву и стрела, со свистом рассекая воздух, устремилась к цели. Джаначава, летевшая рядом, с ужасом заметила надвигающуюся угрозу, но слишком поздно…
    Арбалет сработал безотказно. Стрела попала фениксу прямо в спину на уровне груди. Птица изогнулась дугой, и раскалённый воздух огласил наполовину птичий, наполовину человеческий крик. Феникс в последний раз взмахнул крыльями, на секунду вспыхнул ещё ярче, чем прежде и исчез, а создавшая его магия разошлась по округе взрывной волной. Ей буквально смело в сторону Джаначаву и разбросало часть войск, а роковая стрела разлетелась на мелкие кусочки. После взрывной волны Эвилин ещё некоторое время оставалась в воздухе, а затем с большой скоростью упала на землю.
    Собственно говоря, она упала не совсем на землю, а на груду убитых воинов из армии валлийского короля. Стрела чудом не задела её сердце. Тем не менее, девушка упала с высоты около двадцати метров, и её положение было очень тяжёлым.
Джаначава, принявшая человеческий облик, опрометью понеслась к своей госпоже. Она за руки стащила её с тел и, протащив на несколько метров, спрятала её за крупным валуном. Альбас, после превращения своей хозяйки скрывшийся там, подошёл поближе и стал жалобно тыкать её мордой.
  - Эви, Эви, как ты? – пролепетала Джаначава присев рядом с императрицей и глядя ей в лицо.
  Девушка открыла глаза, взглянула на Джаначаву и слабым голосом проговорила:
  - Джани…
  - Эви, зачем ты это сделала? Тебе не нужно было,…а теперь… - жалобно выговаривала Джаначава, приподнимая голову императрицы одной рукой, а другой старалась нащупать на шее пульс. Эвилин не сопротивлялась и лишь через силу ответила:
  - Так…было…нужно.
  Наконец, подруга нащупала пульс. Он был пугающе слабым. Но это было не самое страшное: когда Джаначава убрала руку из-под головы, та была вся покрыта кровью. Затылок Эвилин тоже окрасился в тёмно-красный цвет – при падении она получила сильный удар. Джаначава побледнела и судорожно вытерла руку об одежду. Она поняла….
  В этот момент рядом с девушками словно мелькнула вспышка молнии – это телепортировался Фобос. Он быстрыми шагами подошёл к ним и обратился к Джаначаве:
  - Как она?
   Та грустно покачала головой.
  - Плохо. Совсем плохо.
  - Так и знал, что она совершит какую-нибудь глупость, - пробормотал Фобос, присев на одно колено рядом с императрицей и склонившись над ней.
  Эвилин, увидев князя, из последних сил приподняла правую руку, сняла с неё кольцо с чёрным камнем и протянула Фобосу:
  - Возьми. Мне оно больше... не нужно.
  - Эвилин, зачем?
  - У Сердца Отакии…должен быть…хранитель, - тихо, но твёрдо произнесла девушка.
   Белая как мел, Джаначава молитвенно сложила руки и с дрожью в голосе обратилась к Фобосу:
- Дайте ей часть жизненной силы – вы же можете это сделать. Спасите её, умоляю.
  Эвилин, чувствуя, что силы оставляют её, схватила Фобоса за руку, слегка притянув к себе.
  -И ещё... прости, что... ударила тебя тогда... – еле слышно произнесла она, попытавшись улыбнуться.
   Внезапно из её горла раздался слабый хрип, тело резко дёрнулось, вытянулось во весь рост и замерло, словно окостенев; зрачки расширились, из уголка  рта по щеке стекла тёмно-красная капля, а рука, прежде крепко сжимающая руку князя, разжалась и безжизненно упала на изорванный плащ. 
  - Эви… – с комом в горле выдавила из себя Джаначава.
  Фобос схватил Эвилин за запястье. Он закрыл глаза, стараясь максимально сосредоточиться, и по вздувшимся на  лбу венам Джаначава видела, какое напряжение он испытывал. От него стало исходить слабое фиолетовое свечение, которое перешло на императрицу, окутав её целиком. Как только свечение погасло, девушка широко распахнула прежде закрытые глаза и резко вдохнула воздух полной грудью, её зрачки сузились, члены утратили окостенелость и расслабились. Затем она снова замерла, закрыв глаза.
  Джаначава, опомнившись, с несказанной благодарностью посмотрела на князя, а затем, оторвав от одежды длинный лоскут, бережно отёрла им кровяную полосу на щеке и перевязала голову императрицы. Фобос взял кольцо, которое предлагала ему Эвилин и надел ей обратно на палец, сжав ладонями её руку в кулак, чтобы оно не соскочило.
  Мгновение спустя к этой группе подбежал запыхавшийся Маркос – без шлема, в запылённом плаще, измятых доспехах,  с растрепавшимися волосами и полубезумными глазами.
   - Ваше Величество! Ваше Величество! – хрипло выкрикнул он, перевёл взгляд с императрицы на Фобоса и обратно и не без опаски произнёс, -  Она…
- Жива, но в очень тяжёлом состоянии, - ответил Фобос, -  Её немедля нужно отнести в лазарет.
  Маркос отдал честь и меньше, чем через минуту, возвратился с четырьмя отакийскими воинами. Из плаща Маркоса и двух копий они соорудили носилки, осторожно уложили на них императрицу и кинулись в направлении лагеря, так быстро, насколько это было возможно. Джаначава побежала вслед за ними.

Отредактировано Pisaka (2010-09-01 21:43:05)

Иллюстрация к 21 главе. Автор - neizvestnost:

Они в общем составе, читай - массовке) Правда, "сюрприз" в лице лорда Седрика и парочки крупных монстряков ещё ожидает в засаде вместе с отрядом Нефиса)

пер... дунов, если точнее))))

Боюсь, таковых не будет. Только глав этак через 5 на горизонте замаячит Нерисса.

Хм, это мысль)

А что? У девочки была истерика на почве сердечных переживаний, тут уже ничего не попишешь.

Да Винчи здесь совершенно не при чём, поверь мне на слово.

А это откуда?)

Почему именно он?

Отредактировано Pisaka (2010-09-01 16:15:05)

Слушай.... а можешь нарисовать кого-нибудь из рыцарей?

Ну, как знаешь.

Отредактировано Pisaka (2010-09-15 21:15:53)

***
   Те три часа, что дала Эвилин на подготовку к прибытию гостей, почти истекли. Фобос ещё не появился, но все правители объединённых королевств уже прибыли в замок Феникса, поэтому императрица решила приступить к своему эксперименту в оставшееся время – и по правде говоря, она была рада, что князь не будет в нём участвовать. Она далеко не была уверена, что в случае, если он будет избран Хранителем, он применит свои возможности в благих целях.
Она сделала глубокий вдох, словно собиралась нырнуть в воду, и вошла в залу Северной башни – ту самую, в которой обычно проводились собрания рыцарей из Ордена Клинков. Только на этот раз вместо рыцарей на высоких узких креслах восседало десять королей. Все участники были в сборе: здесь можно было увидеть и Дриадиса, властителя Северных Лесов, и Бризалиуса, короля горной страны Борейстоун, и даже старого короля Акватонии, страны Восточных Рек – Маринуса, дедушку Эвилин со стороны матери и её единственного родственника. Даже самому младшему из собравшихся было далеко за сорок, и на их фоне императрица казалась совсем ещё девочкой. Она это понимала и старалась держатся с подобающим её статусу достоинством.
  - Господа! – торжественно начала она своё заранее заученное приветствие, -  Долгие годы войны остались позади. Это время сплотило всех нас, от правителя до простолюдина, и теперь мы действительно стали единым государством. С этого дня в истории Отакийской империи открывается новая страница. А в этой истории поставит точку Сердце Параллела.
  - Значит, последний осколок всё-таки нашёлся? – поинтересовался один из королей.
  - Именно, - кивнула Эвилин, после чего продолжила, -  До сегодняшнего дня все мы в какой-то степени были Хранителями Сердца. Но сейчас им станет лишь один из нас и кристалл станет символом объединённой империи!
  - Вот именно, девочка – лишь один из нас, - ехидно заметил Бризалиус. Он давно был известен своим тщеславием и теперь втайне надеялся стать единоличным Хранителем Сердца. Кроме того, ему совсем не нравилось, что в стране с многовековым патриархатом всем заправляет девятнадцатилетняя девчонка, хотя он по известным причинам не оглашал своего недовольства.
  Эвилин положила в центр стола золотой шлем и свой перстень.
  - Итак, мы начинаем! – объявила она.
  Участники собрания один за другим сложили в центр мраморного стола все те предметы, в которых хранился каждый из двенадцати осколков – будь то корона, щит или браслет. Как только был положен последний предмет, все присутствующие поднялись с кресел, встали вокруг стола взявшись за руки и начали в один голос повторять древнее заклятье, необходимое для перерождения Сердца Параллела. Оно звучало примерно так: «Per ipsum, et cum ipso, et in ipso»***. Когда его произнесли в третий раз, от каждого осколка стал исходить тонкий луч света. В том месте, где пересеклись все лучи, возник чёрный кристалл – такой же, как изображённый на гобелене, с той только разницей, что этот был самым что ни на есть настоящим. Это было Сердце Параллела.
Участники и свидетели  происходящего разжали руки. Кристалл стал медленно опускаться, пока не застыл в метре от лица императрицы. Эвилин медленно подняла правую руку и поднесла ладонь к кристаллу. Зал на мгновение осветила яркая вспышка света, так что приглашённым поневоле пришлось зажмуриться. Когда они снова смогли видеть, то не поверили своим глазам. Эвилин по-прежнему стояла в нескольких шагах от стола, держа в протянутой руке Сердце Параллела. Но теперь от неё словно исходил какой-то внутренний свет. Вместо короны на голове появился золотой обруч. Ей прежнее одеяние сменилось ярко-оранжевым длинным платьем без рукавов, с высоким воротником в обтяжку, изображением четырёхконечной звезды на груди, золотистым поясом на талии и разрезом посередине юбки. Рукава заменили полуперчатки, начинавшиеся чуть выше локтя и заканчивавшиеся на середине ладони. И это были ещё не все сюрпризы: услышав за спиной шорох, Эвилин обернулась и увидела, что за спиной появились два огромных крыла – крылья феникса. «Когда разрозненное соберётся воедино, хранитель рода воплотится в Хранителе Сердца», - еле слышно прошептала она… 
     Это превращение длилось меньше минуты. Очень скоро девушка приняла свой обычный вид, и в ту же секунду на неё нахлынули эмоции: сложно было сказать, что именно она испытывала – восторг, удивление, испуг или всё это сразу. Эвилин при всём желании не смогла бы выразить всё это словами и единственное, что она могла делать – это стоять и растерянно улыбаться. «Невероятно», - пронеслось в её голове, - «Мои шансы были так малы… почему Сердце выбрало меня Хранителем? Неужели только потому, что мой предок тоже был им?».
  Далее последовала немая сцена. Все присутствующие глядели на неё: Бризалиус –  с лёгким недоумением и разочарованием, Маринус – с гордостью и все прочие – с выжиданием… Заметив её растерянность, Дриадис – самый старый и почтенный из королей – решил взять инициативу на себя. Он поднялся и приблизился к императрице со словами:
  - От имени всех присутствующих поздравляю вас с успехом, Ваше Величество. Мы искренне надеемся, что Сердце Параллела не ошиблось в выборе.
Сказав это, он обменялся с императрицей крепким рукопожатием. К девушке вернулся дар речи и она, слегка замявшись, ответила на рукопожатие:
- Постараюсь оправдать ваши ожидания.
Короли переглянулись и, вполголоса переговариваясь между собой, один за другим направились в зал для пиршеств, где всё уже было подготовлено к их появлению. Последним выходил Маринус, и когда он прошёл мимо Эвилин, она едва заметно улыбнулась и прошептала деду:
   - Я справлюсь.
Тот остановился, медленно повернулся в её сторону и спокойно ответил:
- Вне всяких сомнений, Ваше Величество. Сердце всегда выбирает достойных Хранителей.
От этих слов повеяло таким холодом, что не знай Эвилин, кто перед ней, она бы подумала, что это совершенно чужой человек. Она знала, что в глубине души старый король гордится своей внучкой, но что могло измениться?
  Маринус молча покинул зал. Эвилин осталась одна, наедине со своими мыслями. Она думала о том, что сейчас произошло, к чему привели долгие годы поисков и какие-то несколько минут, проведённые здесь. Что она выиграла? Разумеется, уважение и авторитет как лидер и как глава государства, перспективу быть prima inter pares****, многократно увеличившийся магический потенциал... Казалось, она получила то, о чём не смела и мечтать.
  Но тут Эвилин невольно вспомнила коленопреклонённого сэра Октавиуса, ледяной официальный тон Маринуса и задалась вопросом: а так ли это было ей нужно? Власть никогда не была для Эвилин самоцелью, а Сердце Параллела стало для неё дополнительным бременем, которое не столько выделяло, сколько отделяло от других незримым барьером. И получив Сердце в свои руки, она могла потерять нечто куда более ценное…
    Её размышления прервало появление прямо в коридоре искрящегося голубого портала. Эвилин нисколько не удивилась, лишь пробормотала себе под нос: «Так-так, а вот и меридианские гости».
- Ну, здравствуй, - поприветствовала она князя, как только тот закрыл портал, - Что-то вы задерживаетесь. Проблемы?
- Вижу, ты в полном порядке, - ответил Фобос, в то время как лорд Седрик отошёл куда-то в сторону, издали наблюдая за ними обоими.
- Бывало и лучше, - холодно ответила Эвилин и добавила уже более мягким тоном, -  Я хотела поблагодарить тебя. За то, что спас мне жизнь.
- Больше не считаешь меня бессердечным эгоистом? – иронично усмехнулся князь.
  Эвилин невольно вздрогнула, словно сквозь неё прошёл электрический разряд: она вспомнила свой давний разговор с советником после своей ссоры с Фобосом. Ей даже в голову не могло прийти, что об этом разговоре узнает кто-то посторонний.
- Что? Откуда ты… - изумлённо начала она, но тут вспомнила про Далекосмотрящий камень и только махнула рукой, -  впрочем, чему я удивляюсь.
- А с чего ты вдруг решила отдать мне Сердце Отакии? Тогда, на Драконовой пустоши? – спросил Фобос.
На долю секунды Эвилин с недоумением приподняла брови, словно хотела сказать: «Это я-то?!», но затем взяла себя в руки и сказала:
- Я не помню, что именно тогда случилось, но могу попытаться объяснить, - она глубоко вздохнула и продолжила, -  Потому, что для тебя власть всегда на первом месте. Я уже поняла это. Но не могу понять, почему ты спас меня, - добавила она, слегка склонив голову набок, - Ведь Сердце Отакии дало бы тебе ту самую власть, которую ты всегда так жаждал.
- Ты что, хотела, чтобы я оставил тебя там умирать? – удивился Фобос, и в его голосе послышались нотки раздражения, -  Ну если б я знал…
- Фобос, хватит, - устало возразила Эвилин, -  Я всего лишь хочу знать правду.
  Князь мрачно взглянул на неё:
- Правду?
- Да, правду.
  - Эвилин, я…, - начал было Фобос, но тут к нему подошёл лорд Седрик и, склонившись в учтивом поклоне, наполовину сказал, наполовину прошипел:
- Мой господин, вас ждут.
Фобос недовольно нахмурился.
- Очень кстати, лорд Седрик, - процедил он сквозь зубы и, направившись в сторону зала, бросил Эвилин, -  Поговорим об этом позже.
  Лорд Седрик проследовал в зал первым. Но прежде, чем он исчез за дверью, Эвилин успела заметить на его лице следы заживающей ссадины.
«Что это с ним?», -  вполголоса спросила она у Фобоса, на что тот равнодушно ответил: «Он задал мне тот же вопрос что и ты, только… в более резкой форме. Результат налицо». На этом разговор был окончен.
  У девушки окончательно испортилось настроение. Однако ей не хотелось показывать это гостям и когда начался пир, она старалась казаться радостной и приветливой, что в общем-то выходило у неё неплохо. Однако кое-кто всё же не мог не заметить наигранности её хорошего настроения.
- Странно... – проговорил Фобос, наблюдая за Эвилин.
- Что странно? – спросил советник, которому довелось оказаться соседом по столу.
- Похоже, она чем-то расстроена, -  пояснил он, подумав про себя: «И вряд ли это связано с недавним разговором».
- В её жизни настал сложный период, - начал старик, который до того слушал разговоры приглашённых, из которых и выяснил, что, собственно, случилось, -  У любого правителя в жизни рано или поздно наступает минута, когда он осознаёт, что его возвышение постепенно приводит к отчуждению, отчуждение – к одиночеству. Горько осознавать это, когда тебе нет и двадцати лет.
  - Что за глупости, детские страхи, - пробормотал Фобос, больше обращаясь к самому себе, чем к собеседнику.
Советник покачал головой.
- Не судите её строго, молодой человек. Она рано лишилась тех, кто ей дорог, родителей убили на её глазах… она пережила душевную травму, поэтому так остро переживает страх одиночества – один из очень немногих страхов, которые у неё есть.
- Вокруг неё немало людей, которые любят и уважают её, - заметил Фобос.
- Одиноким можно быть и среди толпы, - пожал плечами советник, -  Я думал, вам это хорошо знакомо.
- Да, знакомо…
  Это действительно было так. Он нередко ощущал себя чужим даже в своём родном мире, в Меридиане. Но он не мог и подумать, что и Эвилин может испытывать то же самое. Вполне возможно, что между ними было куда больше общего, чем казалось на первый взгляд…
  Стараясь не обращать на себя внимание, князь медленно встал, вышел из-за стола и покинул залу. Ему в голову пришла идея, которая на первый взгляд могла показаться глупостью или безрассудством. Но ему это было необходимо по двум причинам: во-первых, выяснить, был ли он прав; а во-вторых, это могло помочь ему избежать ненужных разговоров. И, наконец, ему просто хотелось дать знать, что не только Эвилин свойственно чувствовать себя чужой среди своих...
***
Пир продолжался до поздней ночи. Эвилин никогда прежде так не утомлялась, даже после тренировок: перед глазами всё плыло, путались мысли, на лице застыла натянутая вежливая улыбка,  от которой начинали болеть скулы. Наконец, гости стали благодарить за тёплый приём, ещё раз поздравили с победой и один за другим разъехались по домам. Эвилин глазами искала Фобоса, но его нигде не было. Кто-то сказал ей, что он покинул замок Феникса несколько часов тому назад. «Значит, поговорим позже», - усмехнулась Эвилин,-  «Что ж, лучше поздно чем никогда. Впрочем, так даже лучше – я совсем без сил и сейчас мне нужен только отдых». 
  Как только уехал последний гость, императрица возвратилась в свои покои. Там она тут же сняла с себя успевшие надоесть немногочисленные украшения и корону, распустила волосы и, прислонившись спиной к стене, медленно сползла на пол, ощутив под собой ворс ковра. «Наконец-то, тишина и покой», - облегчённо выдохнула она. Слуги ещё не успели зажечь светильники и в покоях царил полумрак. Эвилин полной грудью вдохнула свежий воздух, навеваемый лёгким  ветерком из раскрытого окна, окинула взглядом комнату и заметила, что на столе, рядом с черновыми записями речи, лежал цветок.
     Откуда он взялся? Эвилин удивлённо приподняла бровь, медленно поднялась и подошла поближе, чтобы рассмотреть его повнимательнее. Это была роза. И даже в слабом лунном свете было видно, что её лепестки чернее ночи.
Эвилин осторожно взяла цветок за покрытый шипами стебель и поднесла к лицу. Закрыв глаза и едва касаясь лепестков губами, она вдохнула дивный аромат и ей показалось, что все страхи и тревоги, камнем лежавшие у неё на сердце, теперь отступают куда-то вдаль. Словно кто-то сказал ей: «Нет, ты не будешь одна»…
_____________________________________________
*** Само собой, и с самим собой, и в самом себе (лат.)
**** Первой среди равных (лат.)

Всё будет в 23-ей главе. Но прежде выложу небольшой спецвыпуск - скорее всего, завтра или послезавтра. В нём будут содержаться ответы на некоторые вопросы (но не на все, разумеется).

23. Сомнения.
Despite the lies that you’re making
Your love is mine for the taking
My love is just waiting
To turn your tears to roses

(Skillet – Whispers in the dark)
  Лорд Седрик нетерпеливо прохаживался вдоль коридора замка, то и дело поглядывая на запертую дверь библиотеки. Князь Фобос не выходил оттуда с самого утра и никого не впускал внутрь. Всем тем, кто решался его хоть немного отвлечь от дела, приходилось несладко… Змееоборотень невольно скривился и дотронулся до своей почти зажившей ссадины на лице: конечно, схлопотать точно такую же от «горячо любимого» начальства –  та ещё перспектива. Однако Седрик сомневался, что такое повторится, ведь за время своей службы князь практически никогда не применял к нему силы. Угрозы – сколько угодно, попрёки и ругательства – хоть отбавляй, но побои... С другой стороны, сам Седрик никогда его не провоцировал, но в тот вечер всё было несколько иначе.
  Едва Седрик вернулся с Драконовой пустоши и принял свой человеческий облик, он немедля отправился на поиски князя. Искать долго не пришлось: змееоборотень застал его в саду, когда Фобос собирался погрузиться в воды источника (конечно, забирать жизненную силу Меридиана теперь не было смысла, но правила личной гигиены ещё никто не отменял).
  «Что тебе нужно, Седрик?» - недовольно спросил князь, рассчитывающий побыть в одиночестве.
  «Как вы могли так рисковать?» - не в привычках Седрика было повышать голос, но тогда он не мог держать себя в руках, - «При всём уважении к вам, мой господин, ваш поступок был крайне безрассудным – вы повели себя как мальчишка!».
Фобос нахмурился и сжал кулаки.
«Седрик…» - с угрозой начал он, но тот не унимался:
«Вы могли пострадать! Поверить не могу, что вы решились на такое из-за несносной паршивой дев…»
Лучше бы он молчал.
  «ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ!!!»
Седрик не успел и глазом моргнуть, как его с силой отбросил прямо в воду мощный энергетический удар. Как только он, злой и насквозь промокший, вылез на берег, кашляя и отплёвываясь, то услышал над собой голос Фобоса:
  - Ты, похоже, забыл о моём запрете. Это было последнее предупреждение. Так что держи свой язык за зубами.
  - Я всего лишь беспокоился о вас, мой господин, - прошипел Седрик сквозь крепко стиснутые зубы, борясь с желанием дать своему господину сдачи  и как можно быстрее покинул это место.
  После этого случая змееоборотень весь следующий день старался не попадаться князю на глаза, а позже, после того как они побывали в Отакии, всячески старался вызвать его расположение. Вот и теперь, как только распахнулась дверь библиотеки и оттуда вышел князь Фобос, лорд Седрик тут же подошёл к нему.
  - Мой господин, - начал он, стараясь придать своему голосу обеспокоенность, - Вы чересчур утомляете себя – восьмой день подряд часами сидеть над книгами…
  - Ты знаешь, над какой книгой я работаю и насколько это для меня важно, - ответил Фобос, неспешно шагая по освещённому факелами коридору.
  - Конечно, милорд. Но Великую Книгу заклинаний следует изучать на свежую голову. Если вы хотите довести дело до конца, сейчас вам просто необходим отдых.
  Фобос поморщился от резкого приступа головной боли. Хоть Седрик ему докучал не меньше, чем эта боль, он был прав: заклятье, над которым Фобос так усердно работал, обладало мощью, способной разрушить Завесу. Но ввиду своей опасности его текст был тщательно зашифрован древними рунами, разобраться в которых было очень непросто, даже для основательно начитанного князя.
  - Согласен. На сегодня достаточно, - ответил он Седрику, после чего направился в свои покои.
  «Да, мне определённо нужна передышка», - рассуждал Фобос, сидя в кресле и устало растирая ноющие виски, - «Но я доведу дело до конца. Мне мешает только головная боль, но это дело времени… а сейчас стоит подумать о том, что может мне помочь».
  Тут Фобос вспомнилось последнее посещение Отакии. Помимо той беседы с советником он не раз слышал, как кто-нибудь из приглашённых произносил: «Сердце Параллела», «после стольких лет», «Но ведь первым Хранителем был мужчина и всегда считалось…», «Если бы её предок не был Хранителем, Сердце Параллела никогда бы её не выбрало – верьте мне на слово!». Собрав все эти обрывочные эпизоды в более-менее чёткую картину, Фобос стал почти уверен в том, что Эвилин в тот день не просто праздновала победу – она получила Сердце своего мира. Учитывая, что отношения между их мирами никогда не были враждебными, можно было заключить очередную сделку и использовать силу Сердца Параллела, как только заклятье будет расшифровано.  «Чудно. Завтра же и начну», - решил Фобос.
  Стоит сказать, что князь и раньше задумывался над такой возможностью, но лишь изредка. Теперь же он твёрдо решил приступить к выполнению своих замыслов в ближайшие двадцать четыре часа. Он был уверен в том, что всё пройдёт гладко. Что касалось самой Эвилин, то насчёт неё у Фобоса в последнее время назревали планы далеко не политического характера… Но об этом чуть позже.
***
  Утро следующего дня выдалось в Отакии на редкость спокойным и ясным. После недавних событий было особенно приятно просыпаться в такое утро с мыслью о том, что все прежние страхи и невзгоды остались позади, и теперь можно приступать к новым начинаниям.
  «В первый раз за этот год  я наконец-то чувствую себя отдохнувшей. Лучше будет, наверное, только через полтора месяца, когда мне исполнится семнадцать» - думала Джаначава в это утро, распахивая окно и жмурясь от яркого солнечного света – «Эвилин, должно быть, уже проснулась – она всегда встаёт очень рано, а солнце взошло уже полчаса назад».
   Джаначава быстро пробежала по коридору до дверей в покои императрица и осторожно постучалась. Ей не ответили. Тогда девушка приоткрыла одну из створок и заглянула внутрь.
  Эвилин, в самом деле, уже проснулась и теперь сидела перед зеркалом и заплетала боковые пряди волос в косички. Судя по её лицу, она, как и её подруга, была в приподнятом настроении. Увидев это, Джаначава осмелела и вошла в покои.
   - С добрым утром… - начала она, но императрица даже не обернулась в её сторону, и Джаначава удивилась, -  эй, что с тобой?
   Девушка не отвечала и, едва заметно улыбаясь, продолжала медленно заплетать косичку. Похоже, её мысли сейчас были где-то очень далеко отсюда.
- Эви! Ау! Ты меня слышишь? – позвала Джаначава, помахав ладонью у подруги перед глазами.
  Эвилин несколько раз моргнула и, наконец, заметила, что находится в покоях не одна.
-Что такое?
- Эви, ты сама на себя не похожа, - обеспокоенно сказала Джаначава.
-Со мной всё в порядке.
  Девушка удивлённо приподняла бровь. Но тут её взгляд упал на какой-то предмет и Джаначаву словно осенила догадка. Она с хитрой улыбкой наклонилась к Эвилин и, положив ей руки на плечи, тихонько промурлыкала:
- А мне кажется, что наша императрица кое на кого запала.
- Ни на кого я не запала! – сердито возразила Эвилин, закрепляя косички на затылке, -  Что это ещё за выражения? На Земле нахваталась?
- Ага! – кивнула Джаначава и указала на вазу, стоявшую рядом с зеркалом, - помнишь цветок, что тут стоял? В твоём саду таких никогда не было.
Эвилин стиснула зубы и пробормотала что-то вроде: «Жалко было выбрасывать». Затем недовольно спросила:
- Джани, тебе что, заняться нечем?
- Поняла-поняла, - Джаначава подняла ладони и заулыбалась во весь рот, после чего упорхнула из покоев, громко хлопнув дверью -  До встречи!
«Джаначава мелет всякую чепуху» - рассуждала Эвилин, меряя шагами комнату. Вспомнив слова подруги, она недовольно фыркнула – « Запала! Ещё чего не хватало. У меня и без того полно дел. Даже если он сам со мной свяжется, я всё равно откажусь, не до того сейчас. Да, так я и сделаю».
В эту же минуту её амулет для связи засветился ярким бирюзовым светом. Эвилин взяла его со стола, и в ту же секунду на зеркальной поверхности показался князь Фобос.
  «Ну вот, стоило мне подумать…», - невольно усмехнулась девушка и обратилась к князю:
  - Что-то ты сегодня рано. Какие-то проблемы?
- Есть одно дело и я рассчитываю на твою поддержку.
  - Хорошо, я приду, - кивнула девушка, на что князь с усмешкой ответил:
- Славно.
    Амулет погас, и только в этот момент Эвилин поняла, что согласилась. «Да что это такое со мной! Кто меня тянул за язык?» - она так сильно на себя разозлилась, что трижды стукнула кулаком по лбу, - «Глупая, глупая, глупая! Ладно, ничего не поделаешь, придётся идти».
***
  Портал в Меридиан образовался прямо в замке Фобоса. Императрице не пришлось бродить по коридорам  в поисках места встречи – князь Фобос уже ждал её здесь.
  - Вот и ты, - поприветствовал он Эвилин, -  Я хотел показать тебе одно месте, в котором ты пока ещё не была.
  - И что это за место? – поинтересовалась Эвилин, на что Фобос ответил:
   - Увидишь. Идём.
   Разумеется, этим местом оказалась библиотека. Эвилин однажды побывала здесь, но не при тех обстоятельствах, чтобы сказать об этом Фобосу. Однако сейчас она думала не об этом: только теперь она обратила внимание на размер этой библиотеки, на то, какое огромное количество книг в ней находилось.
- Что, нравится? – усмехнулся Фобос, заметив, как загорелись глаза девушки.
- Ещё бы, - честно призналась она, -  даже у меня нет столько книг. Можно взглянуть?
(«А ты, оказывается, лицемерка. Дневник читала преспокойно, а как обычную книгу брать – разрешение спрашиваешь»)
  Фобос усмехнулся и в знак позволения протянул руку в сторону книжных шкафов. Эвилин быстро поднялась на передвижную лестницу и сняла книгу в толстом кожаном переплёте с одной из верхних полок, после чего села в одно из кресел около камина и стала бегло перелистывать страницы. К сожалению Эвилин, большая часть записей в этой книге была на древних письменах Меридиана, которых девушка не понимала. Но зато князю не пришлось долго ждать, когда она закончит. Увидев, что её интерес несколько угас, Фобос спросил:
- Скажи, давно ты стала Хранительницей Сердца Параллела?
Эвилин оторвала взгляд от книги и удивлённо приподняла бровь.
- Откуда ты знаешь?
- Со слов твоего советника, - Фобос помолчал и добавил, -  Знаешь, он довольно интересный человек. Мне показалось, что он знает тебя всю жизнь.
- Так и есть, - кивнула Эвилин и на секунду улыбнулась, -  Сабиан* был близким другом моего отца, делал всё возможное, чтобы примирить его и моего деда… - она сделала глубокий вдох, -  но все усилия были напрасны. Некролис к тому времени почти обезумел и был глух к уговорам. Власть не просто испортила его – она не оставила в нём ничего человеческого.
Она замолчала и захлопнула книгу. Фобос сказал:
- Если ты её прочла , положи обратно. Время не ждёт.
  Девушка молча встала с кресла и вернулась к книжному шкафу. Когда она стала подниматься по лестнице, одна из нижних ступенек подозрительно заскрипела.
- На твоём месте я бы взял другую лестницу, - заметил Фобос.
- Почему?
- У неё одна ступенька сло… - его прервал треск дерева, -  Оп-па! Похоже, объяснения излишни.
- Это точно, - пробормотала Эвилин сквозь стиснутые  от боли зубы. Фобос заметил, что девушка держится за правое предплечье – им-то она и ушиблась при падении, вовремя успев ухватиться другой рукой за боковую перекладину.
- Что у тебя с рукой? – спросил он.
  Эвилин посмотрела на него так, словно он сказал что-то неприличное.
- Ничего, всё в порядке, - бросила она и отпустила руку, но стоило ей слегка согнуть локоть, как она слабо застонала и снова схватилась за неё. Фобос нахмурился и подошёл ближе.
- Покажи, - скорее, не попросил, а потребовал князь.
  Эвилин скривилась, словно её попросили сделать что-то крайне неприятное, и закатала рукав. Фобос увидел, что около локтя на её коже виднелось несколько тёмно-бурых поперечных полос. Именно эти застарелые шрамы, после того, как Эвилин ударилась ими о лестницу, причиняли ей боль.
- Попалась деду под горячую руку – пояснила она, когда снова скрыла отметину под одеждой, -  точнее, под хлыст из гибкого металла, которым он обычно хлестал лошадей. Так… о каком деле ты говорил?
  Фобос понял, что ей неприятно вспоминать этот эпизод и без лишних слов перешёл к тому, что собирался сделать. Он жестом попросил императрицу следовать за ним и повёл её вдоль огромных книжных шкафов к одному из самых дальних разделов библиотеки. Там, на каменном постаменте, лежала раскрытая книга, которая, судя по виду, была одной из самых старинных книг в этом необозримом архиве. Это была Великая Книга Заклинаний.
- В этой книге содержатся очень мощные  заклинания, - сказал князь, -  Одно из них способно разрушить Завесу. Мне почти удалось расшифровать его, и очень скоро я смогу применить это заклинание  на деле.
- Не нравится мне эта затея… - проговорила Эвилин.
- За свой мир можешь не беспокоиться, я его не трону, - прервал её Фобос, но девушка отрицательно покачала головой.
- Я о другом.
«Вот только не надо говорить, что это слишком. Я это уже где-то слышал» - подумал Фобос, не обращая внимания на стук в дверь библиотеки.
- Задача Хранителя – защищать свой мир, а не нападать на чужие, - продолжила Эвилин.
- Если затруднение только в том, что ты Хранитель…
- К тому же это не в моих интересах, - отрезала она, не дав ему договорить.
    Фобос нахмурился и провёл пальцами по бородке.
- Так-так… - проговорил он, -  значит, ты помогаешь только пока тебе это выгодно? Или ты считаешь, что меня это остановит? Что я откажусь от своих планов?
- Слушай, я не собираюсь участвовать в этой авантюре! – вспылила императрица, после чего добавила более спокойно, -  По крайней мере, сейчас. 
В дверь постучали во второй раз, но они либо не слышали этого, либо не хотели слышать.
Фобос подошёл ближе на один шаг, положил руки ей на плечи и, проницательно всматриваясь в её глаза, сказал:
- Тогда скажи прямо, что тебя останавливает.
  Где-то с минуту они оба молчали, глядя друг другу в глаза, как будто старались заглянуть в самую душу.
- Мне страшно, - наконец произнесла она и опустила взгляд.
- Но не за себя, это видно.
  Эвилин медленно отвела от себя его руки и снова посмотрела ему в глаза.
-  Помнишь, я говорила тебе про Некролиса? – сказала она, -  Я не хочу, чтобы ты стал таким как он. Не хочу, чтобы ты стал чудовищем.
«Вроде бы умная девушка, но иногда говорит такие глупости…» - хмыкнул Фобос и уже хотел что-то сказать девушке, но его снова прервали стуком в дверь. На этот раз в дверь не просто застучали, а заколотили со всей силы, как будто хотели её выломать.
-Да что там такое?! – не выдержал Фобос.
  Дверь со стуком распахнулась и в библиотеку вбежал запыхавшийся лорд Седрик в сопровождении нескольких охранников. Эвилин воспользовалась возникшей суматохой и осторожно отошла за один из книжных шкафов, отрыла портал и, говоря простым языком, втихую смылась.
- Милорд, у меня срочное известие… - начал лорд Седрик, едва отдышавшись, но Фобос грубо прервал его.
- Говори.
- Калеб сбежал.
- ЧТО?!
_________________
* От исп. Sabio - мудрый (примеч. авт.)

Отредактировано Pisaka (2010-11-22 19:56:29)

Итак, прода. 23 глава, часть 2.

***
  «Ну же, Калеб, у тебя получится», - убеждал себя вождь повстанцев, пробираясь через наполовину затопленную местность, - «Вот чёрт! Нога как в огне, только бы не было заражения» - Калеб поправил самодельную перевязку на голени правой ноги и, стиснув зубы, продолжил путь.
  Да, сегодня определённо был не его день, хотя всё начиналось очень даже неплохо. Этим утром повстанец придумал очередной план побега, который наверняка должен был сработать. Для начала требовалось всего лишь прикинуться умирающим и как только охранники отопрут дверь камеры и войдут внутрь, дать дёру. Калеб так и сделал, но дальше дело приняло скверный оборот: в спешке парень свернул не туда и вместо подвалов оказался на оружейном складе. Ему пришлось выпрыгнуть из окна в ров с водой и там он умудрился поранить ногу о корягу да к тому же потерял взятый на складе меч. К счастью, обитающая во рве хищная тварь не успела схватить беглеца и он смог продолжить свой побег из замка. Однако теперь, чтобы добраться до города и найти там убежище, Калебу нужно было пересечь болото. Этим он сейчас и занимался.
  Очень скоро Калеб услышал позади шум приближающейся погони и попытался прибавить шагу, невзирая на сильную боль в раненной ноге. Он сделал несколько быстрых шагов, но тут почва резко ушла вниз и Калеб очутился по горло в грязной мутной воде. 
  Впрочем, ему не пришлось долго барахтаться – поблизости была отмель и когда Калеб, усталый, злой и насквозь промокший, вылез на берег, кто-то протянул ему руку.
  - Спасибо, друг, - пробормотал Калеб, не поднимая взгляд. Неизвестный ответил ему с явной насмешкой в голосе:
  - Не думал, что ты назовёшь меня другом.
    Юноша резко поднялся и увидев, кто перед ним, попятился назад, оглядываясь в поисках пути к отступлению. Бежать было некуда. Ему оставалось только одно – сдаться.
  - Тебя предупреждали, что будет если ты снова попытаешься сбежать? – спросил капитан дворцовой стражи, надевая повстанцу на руки кандалы. Калеб молча опустил голову. – Вот и не обижайся.
  Капитан повернулся к своему отряду и отдал приказ: «Отвести его к князю Фобосу!». Солдаты окружили Калеба и повели его к замку, повторяя слова: «К Фобосу! К Фобосу!» и подталкивая хромающего Калеба в спину, чтобы тот не отставал.
    Немного позже Калеба под конвоем провели в тронный зал, на суд князя. Последний хмуро наблюдал за происходящим – было очевидно, что вождь повстанцев ему уже порядком поднадоел и было бы глупо надеяться на снисхождение. Впрочем, Калеб и не надеялся...
   -  Так-так, - наконец сказал Фобос, обращаясь к Калебу. – Похоже, ты никак не угомонишься.
   - Я никогда не успокоюсь, - вполголоса произнёс Калеб, посмотрев на Фобоса взглядом пойманного зверя.
  - А какой теперь смысл в твоём упрямстве? – продолжил тот. – Сила Света Меридиана в моих руках да и Стражницы вам теперь не помогут.
  Калеб выпрямился и сделал шаг вперёд.
  - Пока я жив, я буду бороться, - с силой произнёс он. – Тебе этого не понять, тиран.
  - В таком случае ты сам подписал себе приговор, - с леденящим душу спокойствием отозвался Фобос. – Сбросить бунтовщика в Бездну Теней!
  «Вот и всё – это конец» - думал Калеб, пока его вели по коридорам замка, спускаясь всё ниже и ниже, - «Из Бездны Теней ещё никто не мог выбраться».  Однажды вождь повстанцев сорвался в эту пропасть, но тогда его вовремя успела подхватить Стражница Воздуха. На этот раз помощи не будет. Конечно, паренёк мог бы снова попытаться вырваться, но он слишком устал и раненная нога давала о себе знать.
   До пропасти всего несколько шагов. Какой-то охранник издёвки ради пожелал Калебу «удачного полёта» и пихнул его алебардой так, что Калеб упал на колени у самого края Бездны Теней.
   - Всё равно от всех нас вы не избавитесь, - сердито буркнул Калеб.
   - Ты правда так думаешь? – усмехнулся охранник. -  Не смеши меня, парень.
    Всё это время в Калебе нарастала волна протеста, готовая смести всё на своём пути. Издёвка солдата оказалась последней каплей – паренёк моментально поднялся на ноги, забыв про рану, и кинулся на насмешника с кулаками. Тот замешкался от неожиданности, но тут подошло ещё несколько охранников, быстро утихомиривших пленника при помощи собственных пудовых кулаков.
   - Чудовища... – прохрипел Калеб, сплюнув выбитый зуб, после чего добавил. -  Но правит вами куда большее чудовище, чем вы.
    Больше он ничего не успел сказать – солдаты развернули парня лицом к Бездне Теней и столкнули прямиком вниз. Постепенно затихающее эхо его крика ещё долго раздавалось в глубине подземелья.
***
   Князь Фобос внимательно следил за происходящим через Далекосмотрящий камень – на тот случай, если Калеб снова что-нибудь выкинет. Он видел каждый шаг вождя повстанцев, слышал каждое его слово – в том числе и те, что он сказал перед падением в Бездну Теней. Эти слова заставили князя вспомнить его утренний разговор с Эвилин.
    «Я не хочу, чтобы ты стал чудовищем» - вот что она сказала тогда. Когда князь вспомнил об этом, то недоверчиво усмехнулся: сколько он себя помнил, его считали именно чудовищем. Да что там – его появление на свет считалось большой ошибкой. Вполне возможно, что не случайно его назвали в честь древнегреческого бога страха – как говорится, nomen est omen**. Долгое время опасались, что он будет единственным ребёнком в семье – проходило пять, десять, двенадцать лет, а у королевы Вейры и принца Зейдена так и не появлялось наследницы. Королевская чета чувствовала себя виноватой перед народом, хотя какая вина может быть в том, что они сделали «не того» ребёнка? И дело было не только в том, что меридианский трон передавался строго по женской линии, так как каждая девочка в семье Эсканоров становилась носительницей магии этого мира, за что и получала титул Света Меридиана. В умах всех жителей твёрдо засело древнее поверье, что если правителем Меридиана станет мужчина, то это принесёт миру несчастье. Отчаявшаяся королева Вейра уже собралась наперекор всему сделать законным наследником своего сына, но тут появилась она – законная наследница, новоявленный Свет Меридиана. Впрочем, радость царила совсем недолго. Не прошло и года, как в один прекрасный день по замку пронеслась ужасная весть: Вейра и Зейден убиты! Судя по всему, были отравлены неизвестным ядом, который кто-то подлил им в вино. И на кого падёт подозрение, как не на их старшего сына, у которого буквально вырвали из рук столь желанную власть, который уже давно ходил с таким видом, словно весь мир его смертельно обидел? Бесспорно, это была удачная подстава, кто бы за ней ни стоял.
   Впоследствии Фобос задавался вопросом, смог ли бы он на самом деле пойти на такое, и в конце концов получил отрицательный ответ. Конечно, после рождения сестры он не собирался прыгать до  потолка от радости, но совершить убийство... что бы ни думали и ни говорили другие, он тогда был ещё ребёнком, по-своему любил своих родителей и не желал им смерти. Но как бы то ни было, с тех самых пор его считали живым воплощением истинного Зла и с каждым годом это убеждение лишь укреплялось. А уж когда тебя при малейшем недовольстве в открытую называют тираном и деспотом, тут поневоле озвереешь...
   Так что до сегодняшнего дня Фобос ещё не встречал человека, который будучи в здравом уме не считал бы его бездушным монстром без малейшей тени человечности. Но всего несколько часов назад ему заявили: «Да нет же!». Князь не удивился бы,  услышав такое от Элион, которая до последнего видела в брате чуть ли не идеал. Но от Эвилин, которая с самого начала знала его истинное лицо и неоднократно прямо говорила Фобосу о его недостатках, было по меньшей мере странно. С другой стороны, здесь был немаловажный нюанс: протест его сестры означал бы «на самом деле ты белый и пушистый»,  в то время как императрица имела в виду совсем другое – «ещё не всё потеряно» и безусловно, она была ближе к истине. Это многое объясняло для князя... и в какой-то степени помогало ему. Он понимал, что с некоторых пор Эвилин нравилась ему. Возможно, даже больше, чем нравилась... и теперь Фобосу  необходимо было расставить все точки на "i" (это и были те самые планы не политического характера). А что до участия Эвилин в реализации замысла по уничтожению Завесы... это вопрос времени. «Не сейчас» не означает «никогда». В конце концов, это не помешает ему захватить ту же Замбаллу – фиолетовую планету, о которой Фобос давно мечтал...
   Его размышления были прерваны появлением лорда Седрика.
  - Мятежник сброшен в Бездну Теней, как вы приказывали, - доложил он. -  Я велел усилить охрану в темницах.
  «Наконец-то! Теперь он не будет причинять столько беспокойства» - пронеслось в голове у Фобоса.
  -  Хорошо, - холодно ответил он. -  Возможно, другие заключённые захотят последовать примеру этого юнца. Нужно быть начеку. – Князь сделал паузу, после чего добавил, - Ты свободен.
    Как только лорд Седрик покинул тронный зал, Фобос немедля направился в библиотеку – он уже решил, что остаток сегодняшнего дня посвятит расшифровке. Разговор с Эвилин был перенесён на завтра. 
***
Отакия, вечер следующего дня. Эвилин только что на время освободилась от своей каждодневной рутины (под которой подразумевала правительственные обязанности) и довольно торопливым шагом направлялась к лестнице, ведущей с башни на нижние этажи. Проходя мимо своих покоев, она услышала доносящийся оттуда тихий шорох. Более того, дверь была приоткрыта, хотя этим утром императрица лично закрывала её на ключ.
  «Это ещё что такое?» -  подумала она и резким движением распахнула дверь настежь. Естественно, взломщик был застукан с поличным. Вернее, взломщица, у которой всегда имелись при себе запасные ключи...
   - Джани? – удивилась девушка. -  Что ты тут делаешь?
Джаначава торопливо захлопнула большой прикроватный сундук и спрятала за спиной измерительную ленту.
    - Э-э... ничего, - ответила она, стараясь как можно искреннее улыбаться.
Эвилин только покачала головой – уж она-то знала, насколько плохо её подруга умеет лгать, особенно если застигнута врасплох.
   - А зачем тебе понадобилась моя одежда? Решила примерить?
Джаначава совсем замялась.
   - Это не то, что ты подумала, я всего лишь хотела... мне нужно было... – пролепетала она, не замечая, что Эвилин уже давно смотрит куда-то в сторону и крепко сжимает одну ладонь другой.
    - Потом объяснишь, - прервала она Джаначаву. -  Мне сейчас нужно встретиться кое с кем.
   Девушка недоумённо взглянула на императрицу, затем перевела взгляд на её руки и спросила:
   -Эви, ты...нервничаешь?
   - А что такого?
  - Ничего, только... не припомню, чтобы такое было раньше, - попыталась объяснить Джаначава, но её уже никто не слушал – Эвилин ушла, не дожидаясь объяснений. Ей было не до того.
   Её подруга оказалась права: девушка в самом деле нервничала с тех пор, как князь Фобос связался с ней и предложил встретиться.  «Да что здесь такого?» - говорила Эвилин себе, спускаясь по лестнице, - «Ничего особенного, просто встреча. С чего беспокоиться? Ты ведь и не с таким сталкивалась. Да...со мной определённо что-то не так. Веду себя как...как пятнадцатилетняя. Это уж слишком». Вначале волнение и не думало уходить, но затем стало понемногу утихать. Так что когда Эвилин спустилась вниз и встретила там князя, она была относительно спокойна.

    - Зачем тебе понадобилось снова встретиться со мной? – поинтересовалась императрица.
    - В прошлый раз ты выбрала удачный момент для своего ухода, - ответил князь, лукаво сощурившись.
    - Мне казалось, тот разговор окончен.
    - Не совсем, - Фобос отрицательно покачал головой. -  Думаю, нам стоит продолжить. Только не здесь.
Эвилин приподняла бровь.
   - Почему же?
   - Тебе не кажется, что здесь слишком душно? Свежий воздух не помешает.
  Что правда, то правда – весь день был ясным и довольно жарким и теперь внутри была ощутимая духота.
Эвилин только пожала плечами и указала на дверь, выходившую в сад. Дверь была открыта и Фобос жестом предложил Эвилин пройти вперёд. Та слабо усмехнулась и вышла наружу.
   Фобос покинул Меридиан, когда солнце ещё стояло над горизонтом, а здесь время шло на два часа вперёд, поэтому снаружи почти полностью стемнело – только цветы растения, обвивавшего деревья, светились слабым голубоватым светом***. Однако здесь действительно было прохладнее. Фобос и Эвилин молча переглянулись и неторопливым шагом пошли по усыпанной гравием дорожке.
  - Что ж, продолжим, - вздохнула Эвилин. -  Мне показалось, что ты счёл моё решение странным.
  - Странно, что у такого предприимчивого человека возникли сомнения перед такой возможностью получить неограниченную власть.
  - Всему есть предел. Если хватит смелости переступить черту, обратного пути уже не будет, - вполголоса проговорила Эвилин, словно говорила сама с собой. 
   -  Пойти в битву после потери почти всей жизненной силы ты не боялась, - заметил Фобос.
  - Это совсем другое, - запальчиво возразила девушка, после чего спокойно добавила. -  И потом, где гарантия того, что ты не попытаешься присвоить Сердце Параллела, если я соглашусь помогать тебе?
«Как я и предполагал» - подумал Фобос» - «Эта история с сестрёнкой изрядно подпортила мою репутацию».
   - Предположим, такая гарантия существует, - сказал он, -  Что тогда?
   - И моя сила тебе не нужна, так? - скептически произнесла Эвилин.
Фобос остановился. Эвилин отошла на полшага вперёд, но увидев, что её собеседник не намерен продолжать прогулку, тоже остановилась.
- Подумай сама, - сказал Фобос, -  если бы мне нужна была твоя сила, я бы забрал её ещё тогда, на Драконовой пустоши.
  "Но сейчас сила многократно возросла и ты это прекрасно знаешь" - подумала девушка, однако не сказала об этом вслух и вместо этого задала очередной вопрос, не оборачиваясь назад:
  - Тогда зачем всё это?
    Князь слегка склонил голову к её уху и, положив руку ей на плечо, тихо произнёс:
    - Я хочу, чтобы ты кое-что поняла, - он сказал это таким голосом, что у Эвилин ёкнуло в груди. - Мне нужно не Сердце Параллела, а ты.
  Девушка окончательно растерялась. Она не знала, что ей сказать, что подумать. Чувствовала, что он не лжёт, но ей сложно было в это поверить.
  "Спокойно, Эвилин, держи себя в руках" - говорила она себе - "Сейчас мне надо сказать...нет, сделать... но что? А что, если... нет-нет, только не это. Хочешь выставить себя идиоткой? А если ничего не сделаю, действительно буду выглядеть идиоткой". Первый раз за долгое время в ней появилась нерешительность, это одновременно пугало её и злило. "Если хватит смелости переступить черту, обратного пути уже не будет", - вспомнила Эвилин свои же слова, но... это было всё, о чём она смогла подумать. Призывать к рассудку теперь было бесполезно, он не мог разрешить её сомнения. Оставалось только одно - довериться внутреннему голосу и, что называется, сделать бросок наугад.
  Между тем время шло. Фобос уже собрался уходить (или же сделал вид, что собирается), когда Эвилин удержала его за руку и чуть ли не силой заставила его повернуться в её сторону. Фобос увидел, как при этом сверкнули её глаза в темноте. "Совсем как у кошки" - почему-то подумал он, а девушка в эту минуту торопливо начала:
  - Я хотела сказать тебе, что...
  Не договорив, она приблизилась вплотную и порывисто поцеловала его.
- Ты всё-таки решилась, - беззлобно усмехнулся князь, спустя мгновение мучительного ожидания.
  Эвилин удивлённо приподняла бровь.
  - Постой... так ты знал, что я это сделаю?
  - Догадывался, - кивнул Фобос, приобняв её за талию. - Порой ты становишься слишком предсказуемой.
   - Обманщик, - мягко пожурила его Эвилин. - И что я в тебе нашла?
   ("Он всё-таки не солгал мне, не солгал!")
   - Тебе лучше знать.
  Девушка едва заметно улыбнулась, закрыла глаза и снова приблизила своё лицо к его... и на этот раз её поцелуй не был безответным.                                                                       
_______________________
** Имя говорит само за себя (лат.)
*** Из-за разницы во времени между мирами происходит сдвиг времён года, поэтому в Параллеле ранняя осень, хотя на Земле в это время середина зимы. (примеч. авт.)